Несомненная реальность - Страница 105

105

Он постучал пальцем по лежащим перед ним листам доклада.

— Инвестиции в сельское хозяйство Ростании в течение последних десяти лет неуклонно росли. Между тем, выход готового продукта неуклонно падает. Даже несмотря на то, что ваше ведомство в статистику по произведенному мясу засчитывает и хрящи, и жилы, и даже чуть ли не рога с копытами, мы имеем постоянное снижение производства мяса на три-пять процентов в год…

— Если создать все условия, мы умеем работать! В позапрошлом году мы произвели на семь процентов…

— Молчать! — гаркнул Олег, вскакивая на ноги. Его стул с грохотом отлетел назад. Смитсон подавился фразой и замолк, с ненавистью уставившись на Олега. Олег ответил ему немигающим взглядом исподлобья, и министр отвел глаза. — Вот так-то лучше. Что за манера перебивать посреди фразы?

Он поднял стул, поставил его к покрытому парчой столу и сел.

— Как я начал говорить, мы имеем постоянное снижение выхода мяса на три-пять процентов в год. Семипроцентный рост два года назад обусловлен исключительно тем, что ради выполнения планов по мясу пошла под нож едва ли не четверть всего молочного скота в госхозах. С соответствующими последствиями для производства молочной продукции, которые мы до сих пор расхлебываем! Иначе чем вопиющей некомпетентностью подобные действия я назвать не могу. Или вы в качестве оправдания хотите привести мне аналогичную тенденцию с сокращением поголовья в Сахаре? Ну что же, попробуйте, только для начала приготовьтесь объяснить, почему средняя удойность нашей коровы – три-четыре литра в сутки – находится на уровне тамошней хорошей козы, а наши коровы-рекордсменки, дающие по две с половиной тонны молока в год, там даже на середнячков не тянут?

Он фыркнул.

— С выходом продукции растениеводства ситуация также обстоит далеко не лучшим образом. Урожаи пшеницы колеблются в районе тринадцати центнеров с гектара, в то время как в Сахаре аналогичный показатель составляет сорок пять-пятьдесят центнеров! Вы, Иван Васильевич, можете дать хоть какое-то внятное объяснение этому факту?

Смитсон побагровел еще сильнее. Казалось, что его сейчас хватит удар.

— У нас зона рискованного земледелия! — прохрипел он. — А ихним фермерам государство такие дотации дает…

— Ах, зона рискованного земледелия? — зло ухмыльнулся Олег. — Ах, дотации? А тот факт, что на нашей территории расположена половина мировых черноземов, вам ни о чем не говорит? Почему они могут снимать полста центнеров чуть ли не с песка и суглинков, а мы с черноземов в рекордных случаях максимум двадцать собираем? Дотации? Я вас должен огорчить, Иван Васильевич, дотации их фермерам предоставляют не для повышения выхода продукции, а ровно наоборот – для понижения! Иначе они в погоне за прибылью произведут столько жратвы, что просто обрушат рынок. Большой кризис их многому научил, в отличие от нас. Или вы хотите сказать, что если нашим СТП давать больше дотации, они станут больше производить? Бред сивой кобылы. Сколько туда денег ни вбухивай, производство продуктов не увеличивается, только у чиновников да председателей новые дома как грибы растут. Хорошие дома, кирпичные, с водопроводом и даже сортирами в доме.

— Все равно мы не в той климатической…

— Не в той? — Олег понизил голос почти до зловещего шипения. — Ах, не в той? Скажите мне, пожалуйста, Иван Васильевич, почему же «не в той» климатической зоне девяносто процентов картофеля, производимого у нас в стране, производится в частных хозяйствах? Девяносто, б…дь, процентов! Государство вбухивает огромные деньги в сельское хозяйство, надрывает пупок, стараясь обеспечить его техникой, строит огромные фабрики по производству удобрений, и все равно нархозник с лопатой, после рабочего дня в СТП копающийся на своих десяти огородных сотках, наплевав на всяческие климатические зоны, выращивает картошки в десять раз больше! Это вы как-то можете объяснить, а, Иван Васильевич?

Министр сельскотоварного производства только хватал ртом воздух. Прочие присутствующие украдкой бросали на него сочувствующие взгляды, но вмешаться не осмеливались.

— Так что, господин Смитсон, я не просто отклоняю ваш запрос о списании долгов. У государства нет денег на покупку собственных куриц по цене, в полтора раза более высокой, чем себестоимость куриц из Фурака после доставки их в центральную полосу Ростании. В государстве, если вы случайно не заметили, продовольственный кризис, и дело доходит уже до самых натуральных голодных бунтов. В нынешней ситуации мы не можем себе позволить швыряться деньгами направо и налево. Я не просто не позволю списать долги, я вынужден еще и отказать в повышении дотаций на десять процентов, о чем вы запрашивали на прошлой неделе.

— В таком случае, господин Народный Председатель, я вынужден снять с себя всякую ответственность… — Смитсон начал медленно подниматься из-за стола, оттягивая узел галстука.

— А, вы хотите подать в отставку? — притворно-огорченным голосом перебил его Олег. — Ай-яй-яй, какое огорчение. Ну что же, Иван Васильевич, мы все здесь взрослые люди. Поскольку у меня нет и мысли о том, что вы просто пытаетесь давить на меня с помощью блефа, я с огромным сожалением должен проинформировать вас, что отставка принята. Нам будет очень сильно вас не хватать, господин Смитсон. Хотя указ я подпишу в течение ближайших двадцати минут, ваше прошение я ожидаю не ранее, чем через час. Даже, возможно, не позже конца рабочего дня.

Смитсон замер, словно пораженный ударом грома. Краска быстро сползла с его лица, и он мраморно-бледной статуей выпрямился над своим стулом.

105